Рассказ пойдет об известном шведском министре С. Понятовском, его роли в русско-шведских переговорах о мире и будто бы случившегося покушения на Петра I во время его пребывания в Амстердаме.

Станислав Цёлек Понятовский (1676–1762), отец будущего польского короля Станислава-Августа III, достаточно рано занялся политической деятельностью. Когда началась Великая Северная война, он примкнул к противникам короля Августа II, союзника Петра I. В конце 1701 г. Понятовский был впервые направлен к шведскому королю, а со вступлением на польский престол шведского ставленника Станислава I Лещинского назначен резидентом новоизбранного польского короля при Карле XII. Он участвовал в походах шведской армии, в том числе и Полтавской битве, жил вместе со шведским королём в Бендерах. От имени шведского монарха вёл переговоры с высокопоставленными турецкими сановниками. В 1710 г. Понятовский был направлен в Стамбул в качестве посла Швеции для противодействия планам русского посла П.А. Толстого. Таким образом, Понятовский являлся лицом, приближенным к Карлу XII, и его деятельность была направлена против России. Ситуация в корне меняется после решающих успехов русского оружия и довольно успешных переговоров петровской дипломатии в Европе, когда Карл XII в 1717 г. лишился поддержки французского правительства. Забрезжила надежда на скорое окончание войны и шведская сторона решила начать переговоры с Петром I о мире. Одним из деятельных участников первого этапа переговоров и стал генерал шведской службы Станислав Понятовский.
Во время пребывания Петра I в Спа в июле 1717 г. туда приехал Понятовский в качестве представителя Карла XII. Понятовский сообщил, что Карл XII намерен вести переговоры о мире через своего дипломата в Гааге. В конце июля 1717 г. началась серия встреч между Б.И. Куракиным и Понятовским в Голландии, где русский посол призывал Понятовского не затягивать переговоров и не упустить удобного времени для заключения мира.
Несмотря на активность Понятовского в переговорном процессе на данном этапе, дальнейшие консультации осуществлялись через другого представителей Карла XII - Г.Г. фон Гёрца. Объясняется это, видимо, тем, что Понятовский осенью 1717 г. был отправлен во Францию с важной миссией: добиться у французского двора выплаты субсидий, которые были столь необходимы Карлу XII.
21 августа 1717 г. произошла встреча Б.И. Куракина и с Г.Г. фон Гёрцем в голландской провинции Гельдерн в замке Лоо, где Гёрц как бы «случайно» встретил и Петра I. Предполагаемая встреча Петра I с переговорщиками очень обеспокоила англичан, боявшихся сепаратного договора. К тому же Куракин имел неосторожность высказаться, что Его царское Величество предпочитает лучше заключить мир со Швецией, чем сохранить дружбу с Англией.
Но мы отвлеклись от генерала Понятовского ....
После тайных переговоров с Петром I, он был направлен в Париж, не только выпрашивать у французского правительства деньги для шведского короля, но разузнать намерения французского двора относительно северных дел после заключения мира с Россией. В деньгах французы отказали и, получилось, что Карла XII фактически лишился своего последнего союзника. То ли Потятовский плохо старался, то ли так и было задумано, но мирные переговоры в Финляндии перешли в более активную стадию. Барон Гёрц даже выдвинул смелую программу союза Швеции и России. И вдруг, в разгар столь важных переговоров, личность Понятовского мелькает в весьма странном инциденте, произошедшем при въезде Петра I в Амстердам 22 июля 1717 г.
В письме к Б.И. Куракину генерал С. Понятовский сообщает, что у него имеются сведения из Амстердама, будто при дворе Петра I ему вменяют в вину «учиненные выстрелы на Его Царское Величество во время последней потехи бою корабельного». «Ежели то так, – пишет далее Понятовский, – как мне объявляют, то прошу чрез вашу светлость Его Царского Величества милость, великодушие и правосудие чтоб повелел всего экипажу, которой на том судне был и с которого те выстрелы чинены, також де и разглашателя жестоко допросить, дабы моя невинность и репутация не пострадала…».
Имеется и ответ Петра I на письмо Понятовского от 25 октября 1717 г. Царь пишет Б.И. Куракину, что не только не думал обвинять генерала, но даже не знал, что он на той «потехе» в Амстердаме присутствовал.
Письмо Понятовского представляется довольно странным, если бы не еще один свидетель - британский адмирал Д. Норрис. «К вечеру потешного морского сражения одному человеку на царском корабле ранили лицо дробью, и одна дробинка попала в платье Его Величества. До сих пор неизвестно, как это случилось». Но в русских источниках никаких указаний на случайные выстрелы во время праздника нет.
Возможно, кому-то было просто выгодно распустить подобные слухи против одного из участников русско-шведских переговоров, каким являлся Понятовский. Или же этот загадочный инцидент служит свидетельством о возможной неудавшейся попытке покушения на жизнь царя. Что бы этот случай ни являл собой – цель у него одна, попытаться расстроить мирный процесс, тем более что желающих вмешаться в переговоры было предостаточно.
Вся эта история выглядела бы просто случайностей, если бы не странная и неожиданная гибель Карла XII в самый разгар мирных переговоров на Аландском конгрессе.
Последствия хорошо известны – прерванные новым шведским правительством переговоры о долгожданном мире, затянули Великую Северную войну ещё на два с лишним года, а инициатор русско-шведских переговоров Г.Г. фон Гёрц был казнён в Швеции как предатель.
В завершении этого небольшого сюжета о тайной дипломатии конца Великой Северной войны и роли в ней С. Понятовского, хочется упомянуть, что после смерти Карла XII он весьма неожиданно перешёл на сторону союзника Петра I Августа II. Не спасал ли он свою жизнь, памятуя о страшном конце барона Гёрца?